Мудрец из Ташкента
К вековому юбилею отечественного исламоведения
В издательстве «Садра» вышла в свет книга Рената Беккина «А.Э. Шмидт: биография, научная переписка, избранные труды, библиография» – первая монография, посвященная личности и трудам одного из основателей научного исламоведения Александра Шмидта. В нее вошли и биография, и малоизвестные научные труды, и личные письма, которые Шмидт писал своим коллегам.
Отсчет истории отечественного исламоведения, 100‑летний юбилей которого отмечается в этом году, принято вести с 18 ноября 1918 года, когда ректором Петроградского университета был подписан приказ о создании кафедры исламоведения. Это была первая в России кафедра академического исламоведения. Примечательно, что в советские годы этот факт в биографии самого Шмидта старались упрятать поглубже, скрыть за другими его научными заслугами. Между тем именно участие Шмидта в создании научной школы по изучению ислама позволяет многое понять в деятельности и личности самого Шмидта, который был не только выдающимся исследователем, но и организатором науки.
Действительно, исламоведение и все, что было связано с мусульманским миром, представляли основной круг научных интересов Шмидта. Он является автором авторитетных работ по арабскому языку и литературе, мусульманскому праву. А.Э. Шмидт известен также как талантливый преподаватель, крупный организатор высшей школы, видный специалист-библиотековед, опытный исследователь восточных рукописей. Его вклад в развитие востоковедения, в становление высшего образования в нашей стране исключительно велик.
И вот теперь вышла первая книга, посвященная этому человеку. Честно говоря, не знал, что у основателя советского исламоведения, более того — одного из выдающихся востоковедов нашей страны, была столь печальная и трагичная (особенно в последние годы жизни) судьба. Пожалуй, об этом следует рассказать подробнее.
14 языков
Александр Шмидт родился в 1871 году в Астрахани, в семье военного врача, его отец был из обрусевших немцев, дворянство (потомственное) получил еще дед Александра Эдуардовича. Семья переехала в Тифлис, где Александр с отличием окончил классическую гимназию, после поступил на арабо-персидско-турецкое отделение факультета восточных языков Петербургского университета, который окончил в 1894 году с дипломом первой степени. Трудно поверить, но этот человек был настоящим полиглотом. Шмидт свободно общался и читал на 14 (!) языках, знал французский, английский, немецкий, испанский, итальянский, голландский, латинский, греческий, древнееврейский и новоеврейский, арабский, персидский, турецкий и узбекский языки.
Свою первую научную работу он опубликовал еще во время учебы в университете. А после защиты диплома его пригласили остаться преподавателем в университете – такое предложение делали весьма нечасто. Александр Шмидт согласился – и почти на два десятилетия связал свою научную судьбу с Петербургским университетом. Шмидт считал себя учеником одного из крупнейших российских востоковедов В.Р. Розена (в книге приводятся письма, которые магистрант Шмидт писал своему учителю). Именно Розен, как принято считать, пробудил в Александре Шмидте интерес к письменным источникам раннего ислама, считая, что изучение этих памятников позволит получить неискаженное понимание религиозных текстов, проникнуть в тайны древней культуры и истории Востока.
В подробной научной биографии А.Э. Шмидта, составляющей половину объема 500‑страничного издания, приводятся интересные сведения. Оказывается, жизнь петербургского университетского профессора вовсе не была легкой. Шмидту приходилось постоянно подрабатывать, чтобы содержать семью – жену и двоих сыновей. Поэтому после лекций он бежал в Александровский лицей, где работал инспектором, а потом — в редакцию «Санкт-Петербургских ведомостей», где занимал должность секретаря. Кроме того, Шмидт подрабатывал в Императорской публичной библиотеке в Санкт-Петербурге (ныне Российская национальная библиотека) старшим помощником библиотекаря, библиотекарем, помощником директора.
Естественно, при такой загруженности времени на занятия «чистой наукой» оставалось немного. Но даже при этом научная деятельность ученого оставалась чрезвычайно плодотворной. Например, Шмидт активно сотрудничал с журналом «Мир ислама», который в 1912 году учредило Российское императорское общество востоковедения. В журнале публиковались академические статьи по исламской проблематике, но когда учредитель издания потребовал размещать больше материалов «прикладного характера», имеющих характер аналитических записок, а не академических исследований, Шмидт вместе с другими членами редакции перестал сотрудничать с ним.
«Поезд науки» отправляется в Ташкент
Как и многие российские ученые, Октябрьскую революцию А.Шмидт встретил настороженно. Тем не менее он остался в Советской России. Шмидт читал лекции по коранистике, мусульманскому праву, а в ноябре 1918 года появилась уже упомянутая записка с предложением создать в Петроградском университете кафедру научного исламоведения. Однако совсем скоро Шмидту пришлось принять участие в куда более масштабном проекте.
В 1918 году вступил в активную фазу проект создания в Средней Азии университета, который мог бы стать базовым центром создания новых, коммунистических, кадров для азиатских республик. Самое интересное, что проект Туркестанского университета гулял по министерским кабинетам еще до Октябрьской революции, но каждый раз дело оканчивалось ничем. А тут вопрос решился стремительно. По личному распоряжению Ленина создали оргкомитет будущего университета, Александр Шмидт вошел в его состав как один из самых авторитетных ученых-востоковедов. 12 мая 1918 года состоялось открытие в старогородской части Ташкента «мусульманской секции» народного университета. Именно этот день считается датой основания Национального университета Узбекистана, преемника Туркестанского народного университета.
Теперь наступала самая ответственная часть проекта — собрать научный коллектив университета и отправиться в Ташкент. Это поручили Шмидту, и он справился безупречно. Попутно он еще собирал и книги для университетской библиотеки (всего в Ташкент Шмидт привез около пяти тысяч томов, и еще две тысячи книг из его личной коллекции отошли университету после его смерти). В феврале 1920 года из Москвы в Ташкент отправился военно-санитарный поезд, который в полном соответствии с тогдашней практикой давать каждому начинанию громкое название нарекли поездом науки. Этот поезд доставил в Ташкент несколько десятков ученых из вузовских центров России. В числе прочих в Ташкент приехал и Шмидт. Вряд ли он тогда мог предположить, что останется здесь на всю жизнь.
От Академии наук до ареста
В Ташкенте Александр Шмидт практически сразу занялся организацией работы еще одного высшего учебного заведения — Туркестанского восточного института (ТВИ), созданного ташкентскими востоковедами в конце 1918 года. Поскольку научных кадров катастрофически не хватало, Шмидт занимал сразу две должности — ректора ТВИ и декана исторического факультета Туркестанского государственного университета.
Тем временем тучи над его головой сгущались. В соответствующие инстанции потоком пошли анонимки против ученого. На самом деле «свалить» хотели ректора университета Абрама Бродского, но рикошетом эти анонимки задевали и Шмидта. После Бродского пост ректора занял назначенец из Москвы Знаменский. Против «ретрограда и сторонника отживших методов изучения истории» Шмидта была развязана настоящая травля.
При этом А.Э. Шмидт продолжал преподавать в университете. Но все рухнуло в мае 1931 года, когда в Ташкенте начали раскручивать «контрреволюционный заговор» и в качестве причастных к заговорщикам лиц назвали наиболее известных и уважаемых востоковедов Ташкента. В списке 11 профессоров и преподавателей САГУ значилась и фамилия Александра Шмидта.
Он был арестован, приговор – три года ссылки, местом ссылки была определена Казань. Шмидту с семьей пришлось оставить все нажитое в Ташкенте и отправиться в административную ссылку. Как обладатель «волчьего билета», Шмидт не сразу смог найти жилье и работу. Ученый с мировым именем служил плановиком в системе кооперации в Татарском разнопромысловом союзе. И проявил себя даже в таких условиях: в 1933 году его премировали за безупречное составление плана 2‑й пятилетки.
Увы, в ссылке здоровье ученого стало ухудшаться. После ссылки Шмидт вернулся в Ташкент, но читать лекции в университете ему уже было тяжело, и он устроился в республиканскую публичную библиотеку. Здесь он тоже не терял времени даром, составив уникальный каталог рукописных памятников и описание рукописей Авиценны, которыми до сих пор пользуются молодые ученые. Одна из последних работ А. Шмидта также посвящена исламу — он составил комментированный перевод «Книги о налоге» Абу Юсуфа, одного из ключевых литературных памятников ранней истории мусульман.
Условия работы в библиотеке также оставляли желать лучшего. В январе 1938 года Шмидт обморозил руки и ноги, так как помещение, в котором он сидел, не отапливалось из-за нехватки дров. Но к подобным проблемам Шмидт относился философски, находя в этом повод для самоиронии. Составляя каталоги обмороженными пальцами, ученый выписывал буквы более тщательно, что сделало его поздние рукописи не такими трудночитаемыми, как обычно.
А потом его снова арестовали, несмотря на то что врачи поставили диагноз, больше похожий на приговор, — рак желудка в неоперабельной стадии. Однако к тому времени Александр Эдуардович серьезно заболел, почти перестал принимать пищу. 9 августа 1939 года его не стало. Его похоронили в Ташкенте, на кладбище близ бывшей улицы Боткина.
Могилу Александра Шмидта бережно сохранили до наших дней. Одни чтят его как основателя научной дисциплины, изучающей ислам. Для других он «урус хаким», один из умнейших людей, когда-либо ступавших на эту землю. А для третьих Александр Эдуардович Шмидт удивительный ученый, великий исследователь, видевший свою научную миссию в том, чтобы помочь людям разных конфессий обрести взаимопонимание и уважение к духовным истокам человеческой культуры…
Беккин Р.И. А.Э. Шмидт: биография, научная переписка, избранные труды, библиография. М. : Садра, 2018.
Владислав Толстов
